30. Насколько же было бы лучше, если бы люди сегодня поели что-нибудь из добычи, которую они взяли у врагов! Разве поражение филистимлян не было бы ещё полнее?
31. В тот день, поразив филистимлян от Михмаса до Аялона, исраильтяне были очень утомлены.
32. Они бросались на добычу, хватали овец, волов и телят, резали их на земле и ели прямо с кровью.
33. Тогда Шаулу сообщили:– Смотри, народ грешит против Вечного, поедая мясо, в котором ещё есть кровь.– Вы поступили вероломно, – сказал Шаул людям. – Прикатите ко мне немедленно большой камень.
34. Затем он сказал:– Пройдите среди народа и скажите ему: «Пусть каждый приводит ко мне своих волов и овец, режет их здесь и ест. Не грешите против Вечного, поедая мясо, в котором ещё есть кровь».И каждый приводил той ночью своего вола и резал его там.
35. Шаул тогда в первый раз построил жертвенник Вечному.
36. Он сказал:– Давайте спустимся вслед за филистимлянами ночью, будем грабить их до зари и не оставим никого из них в живых.– Поступай, как тебе угодно, – ответили они.Но священнослужитель сказал:– Давайте спросим Аллаха.
37. И Шаул спросил у Аллаха:– Спускаться ли мне за филистимлянами? Отдашь ли Ты их в руки Исраила?Но в тот день Аллах не ответил ему.
38. Тогда Шаул сказал:– Подойдите сюда все вожди войска, и давайте узнаем, какой сегодня был совершён грех.
39. Верно, как и то, что жив Вечный, Который спасает Исраил, – если виноват будет даже мой сын Ионафан, он должен будет умереть.Но никто из народа не проронил ни слова.
40. Шаул сказал всем исраильтянам:– Вы встаньте там, а я и мой сын Ионафан встанем здесь.– Поступай, как тебе угодно, – ответил народ.
41. Шаул стал молиться Вечному, Богу Исраила:– Дай мне верный ответ.И жребий указал на Ионафана и Шаула, а народ был оправдан.
42. Шаул сказал:– Бросьте жребий на меня и на моего сына Ионафана.И по жребию был указан Ионафан.
43. Тогда Шаул велел Ионафану:– Скажи мне, что ты сделал.Ионафан ответил ему:– Я просто съел немного мёда с конца посоха. И что же, я должен умереть за это?
44. Шаул сказал:– Пусть Аллах сурово накажет меня, если ты не умрёшь, Ионафан.