15. Между прочим, объявляя всем о нашем непамятозлобии к их одноплеменникам, мы решились ввести перемены: так как они служили нам на войне и занимались весьма многими делами, издавна по простоте предоставленными им, то мы хотели даже удостоить их прав Александрийского гражданства и сделать участниками исконного жречества.
16. Они же, приняв это в противность себе и, по сродному им злонравию, отвергая доброе и склоняясь всегда к худому, не только презрели неоценимое право гражданства, но и гласно и негласно гнушаются тех немногих из них, которые искренно расположены к нам, постоянно надеясь, что мы вследствие беспорядочного образа жизни их скоро отменим наши установления.
17. Посему мы, достаточно убедившись опытами, что они при всяком случае питают неприязненные против нас замыслы, и предвидя, что когда-нибудь, при возникшем неожиданно против нас возмущении, мы будем иметь за собою в лице этих нечестивцев — предателей и жестоких врагов,
18. повелеваем, как скоро будет получено это письмо, тотчас упомянутых нами людей с их женами и детьми, с насилиями и истязаниями заключив в железные оковы, отовсюду выслать к нам на смертную казнь, беспощадную и позорную, достойную таких злоумышленников.
19. Если они в один раз будут наказаны, то мы надеемся, что на будущее время наши государственные дела придут в совершенное благоустройство и наилучший порядок.
20. Если же кто укроет кого из Иудеев, от старика до ребенка, не исключая грудных младенцев, должен быть истреблен со всем его домом жесточайшим образом.
21. А кто откроет кого-либо, тот получит имение виновного и еще две тысячи драхм из царской казны, получит свободу и будет почтен.
22. Всякое место, где будет пойман укрывающийся Иудей, должно быть опустошено и выжжено, так чтобы никому из смертных ни на что не было годно на вечные времена». Таков был смысл письма.