42. Женщины, обвязавшись тростниковым поясом, сидят на улицах, сожигая курение из оливковых зерен.
43. И когда какая-либо из них, увлеченная проходящим, переспит с ним, — попрекает своей подруге, что та не удостоена того же, как она, и что перевязь ее не разорвана.
44. Все, совершающееся у них, ложно. Посему как можно думать или говорить, что они боги?
45. Устроены они художниками и плавильщиками золота; не чем иным они не делаются, как тем, чем желали их сделать художники.
46. И те, которые приготовляют их, не бывают долговечны;
47. как же сделанные ими могут быть богами? Они оставили по себе ложь и срам своим потомкам.
48. Когда постигают их война и бедствия, жрецы совещаются между собою, где бы им скрыться с ними.
49. Как же не понять, что те не боги, которые самих себя не спасают ни от войн, ни от бедствий?
50. Так как они деревянные и оправленные в золото и серебро, то можно познать, что они ложь; всем народам и царям сделается ясным, что это не боги, а дела рук человеческих, и в них нет никакого действия божественного.
51. Кому же после сего не понятно, что они не боги?
52. Царя стране они не поставят, дождя людям не дадут;
53. суда не рассудят, обидимого не защитят, будучи бессильны,
54. как воро́ны, находящиеся между небом и землею. Ибо и в том случае, когда подверглось бы пожару капище богов деревянных или оправленных в золото и серебро, жрецы их убегут и спасутся, — а они сами, как бревна в средине, сгорят.
55. Ни царю, ни врагам они не могут противостать. Как же можно принять или подумать, что они боги?